Лев Борисович Хват
В ДАЛЬНИХ ПЛАВАНИЯХ И ПОЛЕТАХ
Об этой книге и ее авторе
Кого из советских людей, чья юность проходила в двадцатые и тридцатые годы, не волновали героические северные эпопеи, в которых с таким блеском проявились патриотизм, мужество, смелость, настойчивость в достижении цели, — эти замечательные черты социалистического характера, столь ярко выразившиеся в делах полярных исследователей, летчиков, моряков.
Стремление к подвигу — естественная черта молодости. Подвиги полярников увлекали, захватывали, звали вперед. Одной из любимых песен тех лет был марш, в котором звучали гордые слова:
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор…
А где неизведанные пространства грандиознее, где так широк простор для исканий и открытий, чем за Полярным кругом, в малоисследованной в те годы Арктике! Усилиями советских людей, вдохновленных идеями большевизма, сказка на наших глазах превращалась в быль. Осуществлялись самые дерзновенные мечты многих поколений российских мореплавателей, землепроходцев, путешественников. «Белые пятна» на карте Заполярья, издревле привлекавшие пытливые умы и энергию первооткрывательства, исчезали с вершины глобуса, обретали точные географические начертания, постепенно обживались советскими людьми.
Слава арктических исследователей, увлекательный и нелегкий труд первых поселенцев будили в молодежи необоримую тягу в дальние, малообжитые края, в те поселки и города, которые существовали лишь в архитектурных проектах, которые еще предстояло построить. В нашей стране, где человек ощущает себя хозяином родной земли, ее морей, рек, ее недр и лесов, подвиги покорителей неизведанных пространств находили бурный отклик.
Карты Арктики висели над нашими кроватями дома, в студенческих и рабочих общежитиях. Карты, исчерченные, истыканные флажками.
Миллионы молодых глаз, следя за продвижением экспедиционных кораблей и самолетов, загорались энергией далеких походов.
Мы, молодые люди тех, увы, уже не близких дней, в снах своих видели себя в штурманской рубке, в пилотской кабине, на затерянной среди грозных торосов и непроходимых снегов полярной зимовке, на хмуром, скалистом берегу острова, совсем недавно появившегося на карте. Прекрасные это были сны… А въявь тысячи и тысячи юношей и девушек устремлялись на Крайний Север нарушать тишину ледяного безмолвия, утверждать там жизнь.
Чкалов, Шмидт, Громов, Байдуков, Папанин, Воронин, Молоков, Водопьянов, Ляпидевский и их сподвижники были любимыми героями нашей юности. Мы носили с собой их фотографии. Появление кого-либо из них на экране, в кадрах кинохроники, мы встречали восторженными аплодисментами. Они были любимцами страны и заслуживали эту любовь. Эта любовь хранится и сейчас.
Да и сможет ли советский народ когда-нибудь забыть легендарные походы «Сибирякова», «Челюскина», «Литке», первые караваны судов, одолевших великую дорогу Арктики — Северный морской путь; героическую эпопею челюскинцев, в которой на глазах всего мира с такой силой проявились гуманизм и самоотверженность наших людей; небывалый воздушный десант в Центральную Арктику, завершившийся созданием первой в мире дрейфующей станции «Северный полюс»; беспосадочные трансполярные перелеты экипажей Чкалова и Громова из Москвы в Соединенные Штаты Америки?
Все это вошло в историю великих путешествий человечества. И всегда эти подвиги, совершенные во имя науки, будут волновать молодые сердца, вдохновлять молодежь на благородные дерзания.
Сколько советских молодых людей, воспитанных на примере Валерия Чкалова, воодушевляясь его делами и примером самой его жизни, проявляли поразительный героизм в дни Великой Отечественной войны! И когда на фронтовых аэродромах, слушая их, я восхищался их делами, как часто звучала в конце фраза: «Я что. Вот Валерий Чкалов!..»
И сейчас, в годы триумфа советской науки, когда с первого советского космодрома первый человек Юрий Гагарин шагнул в космос, когда мы, советские люди, первыми доставили на Луну вымпел с гербом своего государства, первыми заглянули на таинственную невидимую сторону Луны и создали ее карту, когда советская исследовательская станция первой передала на Землю репортажи с лунной поверхности, а советская космическая лаборатория приземлилась на Венере, даже в это замечательное время не потускнела героика советских научных перво-открытий 30-х годов.
С волнением читаешь книгу Льва Хвата «В дальних плаваниях и полетах», посвященную делам и людям той славной поры. Недавно умерший советский журналист Л. Хват в те дни считался «королем репортеров». Он летал в самолете со знаменитой чкаловской тройкой, участвовал в арктических путешествиях на легендарных теперь ледоколах, встречал наши самолеты в Америке после их перелетов через полюс. Из его корреспонденций люди узнавали о триумфе советской авиации за океаном. И книга, которую вы сейчас держите, занимает особое место на полке географической литературы. В ней нет художественного вымысла. Книга Л. Хвата — почти дневниковые записи. Это куски жизни, запечатленные на бумаге в момент свершения события или, во всяком случае, по горячим следам. И в этом ее особая привлекательность.
С корреспондентским удостоверением в кармане, участвуя в двух экспедициях, автор совершил путешествие вокруг света. За одну навигацию он дважды проделал сквозное плавание по Северному морскому пути — из Мурманска в Тихий океан и обратно. На ледоколе «Ермак» ходил в Гренландское море, когда первая станция «Северный полюс» завершала свой знаменитый дрейф. В Соединенных Штатах Америки он встречал экипажи Чкалова и Громова после их исторических перелетов. Ему, единственному из советских журналистов, довелось в те дни побывать на Аляске, посетить места, открытые и обжитые русскими мореходами и промысловыми людьми.
Да, мало кому из корреспондентов выпало счастье столько видеть и дружить со столькими удивительными людьми.
Вот почему эта книга уже прочно вошла в круг юношеского чтения и издательство вновь переиздает ее. Записки эти пробуждают у юных читателей жажду первооткрывательства, увлекают их в далекие края — подчинять человеческой воле непокоренную природу, строить и обживать новые города.
Б о р и с П о л е в о й
НА ВОСТОК — К БЕРИНГОВУ ПРОЛИВУ
НОЧЬ В РЕДАКЦИИ
Холодным февральским вечером я поднимался по улице Горького, торопясь в редакцию, где меня ожидал дежуривший по отделу информации Тихон Михайлович Беляев (он печатался под псевдонимом Тихон Холодный). Корреспонденты центральных газет только что ознакомились со строительством гостиницы «Москва», и я спешил сдать заметку о новом здании в центре столицы.
В отделе информации «Правды» было, как всегда, людно. Обстановка напоминала операционный зал телеграфа. Стрекотали аппараты, печатавшие на узких бумажных рулонах сообщения собственных корреспондентов и ТАСС. Курьеры несли информацию, принятую стенографистками по междугородному телефону из Харькова, Свердловска, Одессы, Архангельска, Еревана… Звонили и передавали
