Чучело Мяучело
Дочь забытой империи
Пролог
Принцесса Галвиэль стояла у окна своих покоев, глядя на гибнущий замок. Огненные стрелы прочерчивали ночное небо, врезаясь в крыши башен, и каждый удар катапульт сотрясал древние камни, отзываясь глухим эхом в её сердце. Замок, который всегда казался ей непреступной крепостью, теперь трещал под натиском армии. Дом, её прекрасный дом, где каждый камень хранил воспоминания, стал ареной для жестокой битвы, и она чувствовала, как в груди всё сжимается от боли и страха.
Она никогда не верила, что такое может случиться. Что на грани уничтожения окажется великая империя Бессмертного Короля, её отца. И уж тем более не могла поверить, что это падение произойдёт не из-за могучих врагов или проклятий, а из-за людей. Простых людей, когда-то незначительных, которые теперь стали настолько сильны, что осмелились бросить вызов её отцу. И не только люди — предатели-гномы, крысолюды из туманных островов Бесконечного Океана, минотавры с топорами на плечах, огры, чьи грубые голоса сливались теперь в единый гул под стенами. Их воины упрямо и неумолимо приближались к тронному залу. Галвиэль судорожно сжала амулет в ладони. Этот осколок темного кристалла всегда связывал её с отцом. Она чувствовала его пульс, его силу, исходящую из глубин. Но сейчас амулет был холоден и безмолвен, словно застывшая льдина. Её отец — Бессмертный Король — молчал, и это молчание было для неё хуже всего. Страх пронизывал её до костей, перехватывало дыхание, и слезы бессильной ярости подступали к глазам. Она чувствовала, как изнутри её разрывает гнев: на людей, на предателей, и на отца, который покинул её в этот момент. Сейчас она осталась одна. Одна против всего мира.
Раздался грохот и окно разлетелось вдребезги, когда массивный камень, выпущенный катапультой, врезался в стену. Осколки стекла впились девушке в лицо, оставляя тонкие болезненные порезы. Галвиэль рухнула на колени, хватаясь за подоконник, сжимая его до белых костяшек. Воздух заполнялся дымом и пылью, а в ушах стоял звон. Она видела, как её дом разваливается на куски, и ощущала, как каждое падение камня разрывает ей сердце.
Собравшись с силами, Галвиэль поднялась на ноги и побежала прочь по коридорам, где на стенах ещё висели портреты знатных эльфов, тех, кто когда-то правил этим миром с высоко поднятой головой. Но сейчас их каменные лица смотрели на неё с немым укором. Лестница вела вниз, в темные залы донжона, и принцесса спешила туда, как к последнему оплоту безопасности, словно маленькая девочка, бегущая в укрытие во время грозы.
Но на первом этаже её шаги замедлились. Свет факела выхватил из темноты зловещую картину: в центре коридора лежало тело одной из служанок, женщины с добрым лицом, которую она знала с детства. Теперь это лицо застыло в маске ужаса, а из спины торчала стрела, обагрённая кровью. Кровь, тёмная и густая, растекалась по каменному полу, словно мрачный ручей. Галвиэль замерла, чувствуя, как мир вокруг неё сужается до одного лишь этого пятна. Её ноги подкосились, и ей казалось, что её собственный страх захлестнёт её, как волна.
Она подняла взгляд и увидела, что штурмующие прорвались внутрь. Люди с обезумевшими глазами, израненные, но полные ненависти, бежали прямо на неё, размахивая мечами и секирами. Она отступила на шаг, сжимая амулет в ладони так сильно, что ногти впились в кожу. Но амулет остался холодным, как кусок мёртвого камня.
Отчаяние сменилось чем-то другим — яростной решимостью. Принцесса стиснула зубы, и в глазах её вспыхнул огонь, как пламя костра в ночи. Она вспомнила все, чему её учили, все древние заклинания, которые шептал ей отец, когда она ещё была ребёнком. Галвиэль подняла руку, и по её венам заструилась магия. Она сосредоточила всю свою силу на каменных стенах замка. Из камня, как из чрева чудовища, стали вырастать шипастые лозы. Чёрные и уродливые, они вздымались вверх, захлёстывая стены, потолок и пол, как плотный колючий занавес.
Лозы словно ожили, хищно тянулись к нападавшим, шипы их вонзались в плоть и металл. Крики боли и ужаса смешивались с треском дерева и грохотом битвы, пока зелёные побеги переплетались, сжимая тела врагов в смертельных объятиях. Галвиэль смотрела, как её магия пожирает врагов, но с каждой секундой чувствовала, как магия выжигает её саму изнутри. Её ноги подкашивались, взгляд мутнел, а перед глазами всё плыло в густом тумане.
И в этот момент она поняла: она проигрывает. Замок, её отец, всё, что было ей дорого, уходили в прошлое, превращаясь в прах и тени. Последним усилием она обернулась назад, но всё, что удалось увидеть, был темный коридор и танцующий вдалеке огонь факелов. И она рухнула на колени, стиснув амулет, как единственную оставшуюся ей надежду.
Галвиэль проснулась. Её тело дрожало, лицо было покрыто испариной, а в глазах стояли слёзы. Она сидела в своей комнате, окружённая тишиной, лишь лунный свет разливался по полу, оставляя призрачные отблески. Но пальцы её всё ещё сжимали амулет, и она ощущала его холод, как напоминание о том, что страх и боль — это не просто сон.
Глава 1. Семейные тайны
Галвиэль проснулась с тяжестью в груди, будто сон о прошлом оставил на ней невидимый отпечаток. Она медленно села на своей кровати, окружённой бархатными занавесками цвета тёмного вина. Её покои всё ещё дышали величием прошлого: старинные гобелены с изображениями давно минувших битв украшали стены, а под ногами расстилался ковёр с золотой вышивкой, отражающий древние символы, которые она знала наизусть.
Она встала и подошла к высокому зеркалу, обрамлённому резными виноградными лозами. Из отражения на неё смотрела изящная эльфийская женщина с изумрудными глазами, такими же яркими, как первая весенняя листва, и длинными золотыми волосами, ниспадающими на спину, словно лучи утреннего солнца. В её чертах угадывалась едва заметная печаль, затеняющая красоту, не тронутая годами, но покрытая невидимой пылью утрат.
Она не могла отойти от ночного кошмара. Этот сон был слишком реальным, слишком живым, напоминая о том роковом дне почти пятьсот лет назад, когда она была ещё юной, полной надежд и иллюзий. В те времена её отец, Бессмертный Король, всё ещё правил Северным Альдором, и его магия казалась вечной, как само время. Но он сбежал, покинул их в самый решающий момент, спасаясь в другие миры, словно крыса с тонущего корабля. Он оставил своих детей
