Майя Фоукс, Рубен Фоукс
Искусство Центральной и Восточной Европы с 1950 года
Published by arrangement with Thames & Hudson Ltd, London, Central and Eastern European Art Since 1950 © 2020, Thames & Hudson
Text © 2020, Maja Fowkes and Reuben Fowkes
This edition first published in Russia in 2024 by Ad Marginem Press, Moscow
Russian Edition © 2024, Ad Marginem Press, Moscow
© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2024
Введение
История искусства Центральной и Восточной Европы – это история разноголосицы, конфликтующих тенденций, взаимопротиворечащих заявлений, особенности которых проистекают из уникальной местной ситуации. Это наблюдение выглядит не столь всеобъемлющим, если обратиться к конкретным произведениям искусства и художественным практикам или направить внимание на сеть взаимосвязей и общность позиций. Художники этих стран были вовлечены в интеллектуальные течения своего времени, вели оживленные споры в кругах тех, кому доверяли, активно общались, несмотря на междисциплинарные и географические границы. Общее обнаруживается и в повсеместной ориентированности на внеинституциональные виды деятельности, в предпочтении, отдаваемом коллективной работе, в изобретательном нахождении решений и пространств для реализации своих идей. Искусство региона развивалось в обстановке продуктивных трений с его обществом, что делало его представителей чуткими к требованиям относительно социальной значимости искусства и одновременно – решительными в отстаивании своей независимости. Жизнь при коммунистическом режиме вырабатывала в людях подозрительность к любой власти и готовность противостоять внешнему давлению: отличительными чертами художника стало критическое, скептическое и подрывное отношение к действительности, сохранившееся и в посткоммунистическую эпоху.
География восточной части европейского континента была более изменчивой, чем во многих других частях света. Масштабная перекройка границ после Второй мировой войны, образование и распад государств, создание и разрушение политических блоков постоянно сопровождались утратами и обретениями друзей и врагов. Ввиду такого территориального непостоянства мы сосредоточили внимание на Польше, Чехословакии, Венгрии и Югославии (и государствах, возникших вместо последней), периодически совершая «вылазки» в Восточную Германию, Румынию, а также в другие Балканские государства и страны Балтии. Такой подход отражает степень изученности искусства тех или иных стран в определенные периоды, а также происходящие процессы интеграции в те или иные региональные нарративы. Итак, «искусство Центральной и Восточной Европы» – это достаточно широкое понятие, охватывающее самые разные геополитические и исторические позиции: для одних решающим обстоятельством была связь с социалистическим прошлым, для других – с более широкими культурными траекториями Центральной Европы.
По контрасту со сложной географией хронология развития искусства Центральной и Восточной Европы довольно проста. Приход к власти коммунистов придал искусству начала 1950-х стилистическое единообразие, которое не продлилось долго, однако – вместе с долгосрочными институциональными последствиями – это обозначило важный момент в развитии послевоенного искусства. В восточноевропейских странах на долгое время установился социализм. Этот период был отмечен политическими потрясениями, имевшими серьезные последствия для художественной жизни: советское вторжение в Венгрию в 1956 году и в Чехословакию в 1968-м, рост влияния «Солидарности» и введение военного положения в Польше в 1981-м. Крушение социализма оказало сильнейшее воздействие на искусство Центральной и Восточной Европы, которое сегодня мы рассматриваем не столько в русле присоединения к международному художественному миру, сколько в контексте участия художников этого региона в становлении децентрализованной глобальной художественной среды. Отметим также, что после 1989 года изучение искусства этих стран в историческом и сравнительном плане осуществлялось через критическое переосмысление наследия социалистической эпохи и размышления о художественной идентичности региона.
Мы не станем подробно исследовать влияние политических обстоятельств на искусство Центральной и Восточной Европы: наша первостепенная задача – рассмотреть конкретные художественные практики и наиболее выдающиеся произведения, помещая их в контекст движений, стилей, феноменов и событий, определивших развитие искусства в регионе с 1950-х годов. Иными словами, мы представим важнейшие социальные и политические факторы, но намеренно будем объяснять произведения не через масштабные идеологические конструкции, а через их роль в истории искусства. Особое внимание мы уделим художникам, сумевшим построить наиболее выдающуюся карьеру, о которой свидетельствует их место в истории искусства (национального и мирового), представленность в музейных коллекциях, связь с современной проблематикой. Нас более интересуют экспериментальные практики, которые до 1989 года часто вступали в противоречие с официальной повесткой, и современные подходы, релевантные для международного художественного взаимодействия. Чтобы учесть все нюансы, мы порой станем обращаться и к тем практикам, в которых одновременно отразились национальные особенности и мировые культурные тенденции, а также к тем, которые возникали в точках пересечения официального и неофициального искусства, определив, пусть и неявным образом, облик искусства той или иной страны.
Динамика политической идеологии для художественной жизни Центральной и Восточной Европы не столь существенна, как системное изменение институционального ландшафта. В начале рассматриваемого нами периода произошли фундаментальные изменения: возникла административная централизация по советскому образцу, партийные органы получили контроль над выставочными пространствами, художественной критикой и методами образования, который эффективно осуществлялся через механизмы финансирования, отборочные комиссии и регулирование деятельности художественных объединений. Эта реструктуризация решительным образом изменила ход региональных историй искусства: тем художникам, кто был склонен к экспериментам, пришлось искать альтернативные пути, форматы и платформы, такую же стратегию приняли и художественные критики. Структуры и стереотипы, появившиеся при социализме, оказались удивительно устойчивы к попыткам преобразований даже после кончины породившей их идеологии. За десятилетия, прошедшие после крушения социалистической системы, постепенная реорганизация институционального ландшафта происходила под знаком неолиберализма и глобализации. Это повлекло за собой создание новых структур и региональных коллекций, открытие арт-сцены для рыночных сил, что внесло в жизнь художников новый элемент нестабильности и непредсказуемости. Этические дилеммы и политически обусловленные решения относительно того, кто будет выставляться в таком-то месте или работать с такой-то галереей, остаются острой проблемой для деятелей искусства в регионе. Поэтому мы рассмотрим также структурные изменения художественного мира отдельных стран.
Мы уделим пристальное внимание важнейшим выставкам, которые играли ведущую роль во внедрении новых тенденций и подходов. Речь идет прежде всего о программных выставках в знаковых пространствах, которые проходили в Восточной Европе с 1950 года и привели к утверждению метода социалистического реализма, но также и о новаторских отдельных примерах, которые проделывали бреши в броне единообразного официального стиля начиная с эпохи десталинизации, когда абстрактные работы стали возвращаться в галереи и музеи. Запрет выставок, шедших вразрез с линией партии, привел к появлению параллельных мероприятий в частных квартирах, на окраинах городов, в сельской местности – подальше от бдительного ока властей. Такие подрывные тактики тесно ассоциируются с неоавангардом 1960-х и 1970-х годов, хотя в последнее десятилетие существования социалистических режимов часто устраивались также спонтанные акции на импровизированных площадках. Мы упомянем и о серии международных выставок,
