Глава 1. Великая честь
АНИЭЛЛА
Собственные ноги казались деревянными. Усталость бетонной плитой навалилась на плечи. Все мысли и мечты в данный момент сводились в один знаменатель — кровать и сон. Двенадцать часов безостановочной беготни с постоянным подниманием тяжестей и мужчину вымотают, не то что такое тощее недоразумение, как я. Три месяца назад я устроилась работать на склад наборщицей. Работа на престиж не претендует и сил требует море, но зато оплачивается достойно и график два на два радует, есть время и на себя.
Да, я эгоистка. Так сложилось, что в жизни у меня есть только я. Конечно же, никто не отменял знакомых и сослуживцев, но назвать их близкими друзьями? Нет. Жизнь научила меня настороженно относиться к людям. Подлость и жестокость людскую я знаю в лицо. Оттого и не спешу приглашать всех подряд в свою душу и жизнь. Родных же я потеряла, когда мне было четырнадцать. В общем, я убеждена, что моя жизнь только в моих руках и только от меня зависит, что и как будет.
Но это всё лирика, сейчас главное добраться до моей квартирки, где можно будет позволить себе блаженство ничегонеделания. И потому, превознемогая жуткую усталость, я продолжала переставлять ноги. Тут на глаза мне попался странный предмет. Прямо посреди дороги лежала монета. И не какая-нибудь копейка или рубль, а явно вещь антикварная. Довольно крупная, диаметром сантиметров пять, отливающая золотом. Пройти мимо такой казалось просто преступлением, потому я и подобрала её.
Стоило взять в руки странную монету, как мир сошёл с ума. Всё вокруг поплыло, словно кто кто-то смывал водой краски мира, после чего я оказалась в нечто, где царило абсолютное, белоснежное ничто. Стало, мягко говоря, не по себе. Ноги ощущали под собой твёрдую поверхность, когда глаза утверждали, что под ногами, сверху и вообще со всех сторон ничего нет, кроме белоснежной бездны.
— Ну наконец-то!
Раздался голос, который я так и не смогла идентифицировать как женский или мужской. Оглянувшись вокруг, я так никого и не увидела.
— Думаешь, она выживет? — раздался такой же «бесполый», но явно другой голос.
— Не знаю, но кроме неё за много месяцев никто так и не увидел наш маяк. Так что особо выбирать не из чего, — отозвался первый голос.
— Зачем тебе вообще это? — спросил голос номер два.
— Потому что скучно, — ответил первый.
На этом моя выдержка дала сбой. Да что, чёрт возьми, происходит? Где я? И почему эти двое говорят обо мне как о каком-то бесправном насекомом?
— А может хватит говорить обо мне, словно я вещь какая-то?! — крикнула я в пространство.
— Она нас слышит?
— Похоже не только слышит, но и понимает.
— Немедленно прекратите!
Казалось, я просто сошла с ума. А лучше бы я, просто слишком устав, просто уснула в раздевалке. Увы, попытки пощипать себя приносили лишь боль, а не возвращение к привычной реальности.
— Где я? Кто вы? Что вам от меня надо? — закричала я в пространство.
Какое-то время вокруг была только звенящая тишина, и я уже начала думать, что всё услышанное ранее не более, чем галлюцинации.
— Дитя, тебе выпала великая честь… — начал было вещать первый голос, и от официоза в интонациях сводило зубы.
— Да ладно? А мне показалось, я подопытная свинка в каком-то глупом эксперименте от скуки, — не удержалась я.
— Что? — в интонациях слышалась растерянность.
— Давайте пропустим восторженно-лапшичную часть и перейдём непосредственно к тому, чего требуется от меня? А ещё лучше скажите своё «трах-тибидох» и верните меня домой.
— Да как ты смеешь?! — негодование сочилось из каждого звука. — Ты! Мелкая вошь, бесцветный пиксель в мироздании, и смеешь так говорить со мной, своим богом?!
— Ну для начала я атеистка, и если я всего лишь вошь и пиксель, стоит ли так психовать?
Ну да, есть у меня недостаток, часто в критических ситуациях вместо того, чтобы молчать, я начинаю хамить. Какая-то странная защитная реакция на стресс.
Мои размышления прервал громкий ржач. Да-да, именно ржач, а не смех. Потому что тот, кто хохотал, разве что не хрюкал от смеха.
— А она мне нравится, — выдавил неизвестный обладатель второго голоса. — Такая не то что выживет, но и шороху наведёт. Я хочу всё это видеть!
— Короче! — крикнула я, поражаясь своей глупой и безрассудной смелости. — От меня чё надо?! Вообще, почему я?
— Только ты увидела наш маяк, что говорит о наличии у тебя необходимых способностей, — был мне ответ.
— Необходимых для чего? — выпытывала я.
— Ты отправишься в мир под названием Соинтер, твоя задача выжить и найти способ вернуться, — отозвался первый из голосов, лишившись всего пафоса.
— Эээ… — шокировано зависла я, — а подробнее?
Увы, видимо, неизвестные «игроки» с переизбытком власти и возможностей не считали нужным что-то объяснять. Потому как белоснежная бездна начала истончаться и из неё стали проявляться очертания предметов.
КАЙЛЕН
Свобода! Несравненное чувство полёта! Только нам, рождённым высшими, дано это чудо — парить в облаках. И плевать на то, что особые способности накладывают особую ответственность. Все проблемы, беды и обязанности становятся неважными, когда ощущаешь эту невесомость и скорость! Есть только я и небо! Этот воздух, бьющий в лицо, шелест крыльев за спиной и ощущение, что весь мир принадлежит мне!
Бестрее! Ещё быстрее! До ломоты в спине, до бешеного стука сердца! Это мой персональный рай…
— Вставай, шлюшка! — боль удара в живот и пропитый голос разрывают сказочное видение в клочья.
Оплеуха лишает остатков сна-воспоминания, возвращая в реальность. Реальность, которой я бы предпочёл смерть, но даже этой возможности я лишён. Невыносимо осознавать, что несколько мгновений назад я был гордым представителем своего народа, парил в облаках, а сейчас я всего лишь жалкий бесправный раб. Постельная игрушка больного извращенца, который каждый день уничтожает те крохи моей личности, что ещё остались. Я не знаю, как я ещё не рехнулся окончательно, но каждый день жалею об этом. Будь я безумен, переносить унижения было бы легче, а может, мне бы хватило духа и изобретательности оборвать своё жалкое существование.
— Хозяин желает тебя видеть, — похабно ухмыльнувшись, произносит конвоир. — Не знаю, чем ты так зацепил его, что он не даёт пользоваться тобой другим, но рано или поздно ты ему надоешь и придёт мой черёд.
От липкого плотоядного взгляда ублюдка мутит. Сказал бы я, куда он может засунуть свои тошнотворные желания, но проклятая магия сковала по рукам и ногам, лишая даже голоса. А
