Законы и внезаконники
Эти эссе были написаны в последние годы как ответ на прогрессивный рост того, что можно назвать «бегством от Закона» в самых различных средах — от патриотов до демократов, от прокуроров до генералов.
За пределами книги остались наши героические органы внутренних дел. Но их «подвиги» во славу Закона (в их толковании) уже стали «притчей во языцех» для всех — от интернет-сообщества «Живого журнала» до ведущих отечественных и западных mass media.
Общим свойством героев статей при всей разности их политических убеждений является то, что они противопоставляют Закону некую политическую или социальную целесообразность. В то же время анализ идеологии и деятельности героев моих эссе показывает, что в основе их убеждений всегда стоят интересы их самоутверждения и/или карьеры.
Поскольку равенство всех перед Законом является главным базисом демократии, то любая попытка обойти Закон независимо от ее обоснований оказывается доказательством того, что за этим стоят личные корыстные (в широком смысле слова) цели.
При этом не играет роли, что герои этих эссе обозначают в качестве прикрытия собственных целей.
«Защитой Закона» часто оправдываются те, кто готов даже в нормах законодательства, не говоря уже о правоприменительной практике, нарушать Основной Закон страны — Конституцию.
«Защита целостности России» характерна для тех, кто делал карьеру и бизнес на продаже в долг вооружений фундаменталистам-экстремистам (лидеры новой «Черной сотни», среди которых есть генерал, руководивший всеми поставками вооружений за рубеж) или на сломанных военными судьбах подростков (руководство Вооруженных сил).
«Забота о национальной культуре и православной религии» — отличительная черта тех, кто самозабвенно и со вкусом уничтожал в СССР веру и попирал национальные традиции и культуру.
В то же время в роли главных носителей демократии сегодня выступают главным образом не правозащитники, заплатившие сломанной жизнью и лагерями за право граждан жить свободно, и не серьезные современные интеллектуалы, а вчерашние благополучные представители советского среднего класса и их ученики и последователи. Сегодня они пытаются из своего вчерашнего советского «кухонного диссидентства» и случайных обрывков знаний извлечь основания для роли современных властителей умов. Это выглядит крайне наивно (если не сказать нелепо), поскольку сейчас любой желающий может без всякого риска спокойно прочесть все их источники и многое другое в полном объеме — в том числе в Интернете. Специфика их интеллектуальной деятельности такова: все неординарное в ее основе принадлежит не им, все их выводы — неоригинальны вплоть до банальности или очень сомнительны. Все они фактически «интеллектуалы общих мест». Надо учесть и то, что в советской биографии большинства из них есть взаимовыгодное сотрудничество с советской властью, вплоть до КГБ. Я не призываю к их осуждению, но лишь предлагаю задуматься — не пора ли интеллектуалам России и Запада перестать принимать их всерьез.
В этой традиционной для России ситуации интеллектуального сумбура и разброда мои эссе — в отличие от трудов моих героев — отнюдь не претендуют на роль особых идеологических и интеллектуальных путеводителей. Это лишь заметки на тему о сложной интеллектуальной ситуации в современной России.
Они защищают свою роль профессиональных маргиналов
Российские фашисты и национал-патриоты: кто они и кому они нужны
В последние годы в России все более растет число избиений и даже убийств, которые совершают группы молодых людей под лозунгом «борьбы с врагами русского народа». Для этого они, вооружившись (ножами, битами, стальными прутьями и даже огнестрельным оружием), нападают на невооруженных людей (в том числе стариков и детей). Целый ряд статей уголовного кодекса РФ позволяет вполне однозначно классифицировать эти действия. В зависимости от обстоятельств и последствий эти преступления классифицируются как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111), умышленное убийство (ст. 105), разбой (ст. 162) и даже бандитизм (ст. 209) и подлежат серьезному наказанию (вплоть до пожизненного лишения свободы). При этом они, как правило (в отличие от обычного разбоя с сугубо материальной мотивацией), совершаются при таких отягчающих обстоятельствах, как групповые действия и нападение на беспомощных детей и стариков. А то, что эти преступления совершаются по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, согласно статье 63 УК РФ и соответствующим подразделам выше указанных статей УК прямо отягчает наказание за них.
Неизбежно возникают два вопроса. Во-первых, почему, как правило, сроки за столь серьезные преступления в противоречие к нормам законодательства РФ занижаются, а некоторые их участники даже освобождаются от уголовной ответственности? Во-вторых, почему, с одной стороны, сами молодые люди, которые нападают на представителей нацменьшинств или иностранцев и правозащитников, считают себя не преступниками, а патриотами, а с другой — их преступления систематически оправдывают многие отнюдь не склонные сами к совершению уголовных преступлений россияне — в том числе присяжные заседатели? Ведь очевидно, что практически все сторонники и защитники криминальных патриотов, встретив группу возбужденных и нетрезвых молодых людей, предпочтут обойти их стороной. В то же время, как правило, эти же присяжные заседатели не проявляют такой снисходительности по отношению к преступлениям молодежной тусовки, если они не совершены на почве национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды. Более того, и присяжные заседатели, и государственные обвинители (сотрудники прокуратуры), и федеральные судьи во многих случаях вопреки очевидности не рассматривают эти преступления строго в соответствии с УК РФ как отягощенные мотивами национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды. Чем же объясняется эта странная и фактически противозаконная снисходительность?
Предметом данной статьи не могут быть проблемы идеологии и идеологов фашизма и национал-патриотизма в России во всем их разнообразии, так как это крайне сложные и слабо исследованные научные и политические проблемы. Достаточно показательно, что к этой проблеме и общество (за исключением отдельных правозащитников — в том числе и убитых национал-патриотами этнографов Г. Старовойтовой и Н. Гиренко), и власть стали относиться серьезно лишь недавно. Даже после того, как в последние два года задачи борьбы с этими явлениями и их профилактики поставил президент, во власти и около власти серьезное отношение к этим проблемам проявили фактически только В. Лукин — по должности и Общественная палата при президенте — по принадлежности к президенту. Прокуратура за немногими исключениями упорно уходила и продолжает уходить от проведения процессов по пропаганде ксенофобий. И это несмотря на то, что это государственные преступления — не случайно классифицирующая их статья 282 УК РФ входит в раздел «Преступления против конституционного строя и безопасности государства».
Национал-патриотизм и фашизм как одна из его форм — это сложные явления, социальные и психологические корни которых неочевидны. Сегодня их идеологи во многом ушли от прямой противозаконной пропаганды ксенофобий и научились маскироваться под ученых, государственников, истинно верующих, настоящих патриотов и т. п.
